Вы бывали когда-нибудь в одном и том же лагере, причем, совершенно случайно и с большой неохотой? Кейхи была. Точнее, есть. Эта рыжеволосая девчонка, которую из-за коротких волос, роста и предпочтений в одежде можно было издалека принять максимум за парнишку лет 14-15, находится в этом месте второй раз. Нет, если бы её сюда отправили впервые, ещё можно пережить, но второй раз... «Глупый отец, зачем он меня сюда отправил?» — недовольству девчушки не было предела.
Наверное, надо бы пояснить причину, по которой Кейхи случайно сослали (как выражалась сама рыжая, в ссылку или на каторгу) сюда, да и обстоятельства раскрыть, из-за которых девица была жутко недовольна выбранным местом для отдыха. Года два назад. Или больше? Впрочем, не в этом суть. Несколько лет назад Кейхи уже приезжала сюда и не случайно, как в этот раз. Выбором лагеря тогда занималась она самостоятельно, родители же только платили и улаживали некоторые материальные проблемы, ну и прочую фигню, в которую дети предпочитают не лезть лишний раз. Здесь же она познакомилась с одним пареньком, с которым оставшиеся тринадцать дней почти не расставалась. Сейчас же Шейна - именно так звали того закадычного друга Кейхи - тут не было, соответственно, нахождение тут и факт отсутствия здесь этого пофигиста только угнетал и ввергал в пучину хандры и ностальгии. И не смотря на то, что эта девица прекрасно знала, что с ней будет тут, и часто об этом говорила отцу, он таки отправил её сюда, поскольку его какой-то коллега посоветовал этот лагерь. «Да гори оно всё огнем!» — были последние мысли рыжеволосой, прежде чем хлопнуть дверью и уйти в свою комнату, когда надеяться на то, что отец изменит решение, стало просто глупо и бессмысленно.
— Дети, идите ближе к вожатым, сейчас вас распределят по отрядам! — прозвучал громогласный голос будущей, как поняла рыжеволосая, вожатой её отряда. Мимо девушки проходили её старые знакомые, но, верно, из-за некоторой смены имиджа, Кейхи почти никто не мог узнать. Возможно, что и не пытались. Да и дела голубоглазой девчушке до них не было. Четырнадцать, нет, тринадцать, считай, дней жить в этой скучной, гниющей дыре... Что может быть веселее?!
— Так, дети, встаньте в ряд, пожалуйста, уважайте вожатых, они тоже люди, — продолжала заведующая, имя которой рыженькая благополучно и скоро забыла за ненадобностью. Вообще, память у девушки была достаточно хорошая, но она предпочитала её использовать только тогда, когда речь шла о чем-то интересном для неё.  «Вожатые — люди? С каких пор они стали людьми?» — презрительно фыркнув и сделав акцент на местоимении "они",спросила сама себя девушка, не особо охотно давая заведующей подтолкнуть себя к какой-то кучке идиотов-недотеп, которую едва ли можно было назвать строем. Решив, что стоять придется долго, Кейхи решила попытаться отвлечься, ради чего стала смотреть по сторонам, стараясь замечать какие-либо мелкие, но значительные детали. Конечно же она осознавала, что это ей не пригодиться, но делать-то всё равно нечего, а слушать этих людей-вожатый было не особо интересно и познавательно, ибо каждый раз они говорили одно и то же из года в год, из смены в смену.

Как можно было охарактеризовать атмосферу, которая царила сейчас в корпусе? Если одним словом, то пожалуй, детская. Атмосфера, по мнению Кейхи, была именно детская. Нет, с одной стороны, рыжеволосая пока что тоже ребенок, дитя, поскольку ещё не достигла возраста совершеннолетия, но с другой стороны её мало интересовали эти игры, догонялки, свечки и прочая фигня, которой обычно занимались в детских лагерях, коих сотни и даже больше. «Нудно», — фыркнула про себя Кейхи, пытаясь чем-то себя занять, поскольку рассматривать местность вокруг было утомительно и не особо-то и весело.
Толкучка, гул, звучный голос вожатой, которая отчаянно пыталась перекричать детвору численностью около нескольких десятков, духота, усталость, раздражительность. И так каждый раз. Вполне возможно, что оставшиеся дни будут примерно такими же, только добавятся некоторые мелочи. К слову, несправедливо было бы не отметить, что героиня наша хотела присоединиться к какому-то разговору, но возможности не было. Почему? Все нормальные девчушки-ровесницы, будучи особо умными, остались дома. Парни же были вне зоны досягаемости, поскольку путь к ним был закрыт почти настолько, что муравей бы посчитал самоубийством попытку пробраться к ним. Кем был перекрыт путь спасения? Девушками и девочками. Уж их компания для Кейхи была неприятна. Разговоры о косметике и парнях с романтичными, розовыми соплями, были голубоглазой неинтересны, даже больше — они ей осточертели ещё в начальной школе настолько, что когда заводились данные темы, она просто затыкала уши, если не было возможности покинуть помещение и не видеть собеседников.
Пожалев который раз, что забыла зарядить телефон, Кейхи решила-таки, как последняя идиотка, пробраться к компании, в которой она чувствовала себя получше, нежели в компании, которая ей предназначена с учетом половой принадлежности. Впрочем, чужое мнение никогда не задевало рыжую, хотя бы потому, что ей было на него глубоко плевать, да и она мало кого слушала, кроме себя самой. Ну и пары редких исключений.
Когда в мозг поступила информация о невыполнимости миссии «пробраться к парням», девчонка плюнула на все и собралась было выйти из душного помещения, от которого у неё были лишь приступы нехватки воздуха и ностальгии. Ну и можно было бы удивиться, если бы хоть кто-нибудь хоть один раз не задел её.
— Извини, я случайно, — послышалось чье-то бурчание. Кейхи резко развернулась, наверное, даже слишком резко, поскольку некоторые живые существа, что стояли неподалеку и видели сие движение, невольно пошатнулись и поспешили отойти от греха подальше, и кинула недовольный взгляд на того жалкого смертного, который посмел её задеть и так небрежно извиниться (если говорить на чистоту, то рыжеволосая попросту не слышала слов извинения). Тот очевидный факт, что парень перед ней был её выше, пожалуй, на целую голову иль даже две, никак не отразился на решимости девицы.
— Умный самый? Смотреть надо по сторонам, — голос звучал не очень громко, но достаточно уверенно. Ну, что бы хотите? В обычной ситуации Кейхи не особо предусмотрительна, а коли кровь в голову ударит, так и подавно. Да и уж слишком голубоглазая была вредная, чтобы молча забыть об этом инциденте.

Будучи особой довольно вредной, Кейхи никогда не задумывалась над тем, что может кого-то обидеть или хотя бы схлопотать по башке себе же. Нет, человеком дальновидным она никогда не была, наоборот: опрометчивая, заносчивая, дерзкая девушка без капли уважения к кому-либо кроме себя. Из-за её характера не раз рыжеволосой влетало по полной (и не очень) программе, но от этого предусмотрительнее она не становилась.
— Кейхи? — девушка, которая до этого не могла узнать в пареньке выше ростом своего старого закадычного друга Шейна, тоже сильно удивилась. «Он меня знает? Откуда?.. А хотя, погодите... Это же...» — только пару мгновений спустя Кейхи поняла с кем имеет дело, если позволите так выразиться. Будь голубоглазая одной из тысячи девчонок, которые по уши были влюблены (даже если и искусно это скрывали) в этого темноволосого и довольно статного юношу, то сейчас была бы похожа как минимум на представителя семейства паслёновых. Но таковой она не была, наоборот: в Шейне Кейхи видела соперника, противника, пусть даже при этом они и были друзьями.
— Ш-шейн? Ты-то тут что забыл? Неужели ради меня приехал в эту дыру? Иль ностальгия замучила? — эгоизма в этой фразе было столько, что хватило бы на несколько человек. Вообще, Кейхи прекрасно понимала, что парень сюда приехал просто так, как говорится, случайно, да и вообще он любил лагеря и прочие скопления нечисти и анархистов-идиотов, как частенько обзывала эти места отдыха голубоглазая. Впрочем, её понять можно, сюда она бы и не поехала, если бы не отец, решение которого принято и обжалованию никак не подлежит.
— Шейн Лэйер, комната 115.
«Насколько помню, это находится где-то там», — пыталась вспомнить рыжая, чтобы стараться избегать того корпуса, где поселился, точнее, поселили её черноволосого ровесника. Хотя бы из чувства гордости и вредности. Куда поселят её и с кем, Кейхи волновало чуть ли не в самую последнюю очередь.
— Кейхи Инденси, комната 84, — объявила вожатая, которую рыжеволосая хотела проигнорировать, но смогла, поскольку голос женщины был слишком громок, чтобы не разобрать или не услышать сказанное. Недовольно (как и всегда, впрочем-то) фыркнув, голубоглазая окинула вожатую холодным, пофигистично-озлобленным взглядом и отвернулась от женщины. «Чёрт, 115 в том же корпусе, кажется», — вдруг неожиданно подумала девушка. Недовольству её не было предела, отчего она хотела выместить его на ком-то. Ладно, выместит всю злобу, да и вообще все, что накипело на соседке. «Если память не решилась меня подвести, то обычно селят мальчик с мальчиком, девочка с девочкой... Опять выслушивать всю эту ахинею о косметике и глянце, фак», — уже даже воздух тут угнетал, какое там стены и пейзаж в целом. Хотелось сейчас девушке одного: чтобы четырнадцать, вернее, тринадцать дней превратились в один, а по его окончанию этого дня было бы возвращение на родину, если позволите так сказать.